For You I'd Bleed Myself Dry
На западном фронте без перемен»
Вся военная служба в том и состоит, что у одного есть власть над другим. Плохо только то, что у каждого ее слишком много: унтер-офицер может гонять рядового, лейтенант – унтер-офицера, капитан – лейтенанта, да так, что человек с ума может сойти…. Солдата надо во чтобы то ни стало чем-нибудь занять, это железный закон.
Ни для кого на свете земля не означает так много, как для солдата. В те минуты, когда он приникает к ней, долго и крепко сжимая ее в своих объятиях, когда под огнем страх смерти заставляет его глубоко зарываться в неё лицом всем своим телом, она его единственный друг, его брат, его мать. Ей, безмолвной надежной заступнице, стоном и криком поверяет он свой страх и свою боль, и она принимает их и снова отпускает его на десять секунд, - десять секунд перебежки, еще десять секунд жизни, - и опять подхватывает его, чтобы укрыть, порой навсегда.
- Самая величайшая подлость – это гнать на войну животных.
Фронт – это клетка, и тому, кто в неё попал, приходится, напрягая нервы, ждать, что с ним будет дальше.
Меня могут убить, - это дело случая. Но то, что я остаюсь в живых, - это опять-таки дело случая. …Каждый солдат остается в живых лишь благодаря тысяче разных случаев. И каждый солдат верит в случай и полагается на него.
читать дальшеМы уже не можем представить себе, что такое тишина. …На фронте тишины не бывает, а он властвует на таком большом пространстве, что мы никогда не находимся вне его пределов. … Это тишина – причина того, что образы прошлого пробуждают не столько желания, сколько печаль, безмерную, неуемную тоску. Оно было, но больше не вернется. Оно ушло, стало другим миром, с которым для нас все покончено.
Видение прошлого сильны, и наша тоска по прошлому тоже сильна, но оно недостижимо, и мы это знаем. Вспоминать о нем так же безнадежно, как ожидать, что ты станешь генералом.
Допустим, что мы останемся в живых; но будем ли мы жить? Мы беспомощны, как покинутые дети, и многоопытны, как старики, мы стали черствыми и жалкими, и поверхностными, - мне кажется, что нам уже не возродиться.
Все ужасы можно пережить пока ты просто покоряешься своей судьбе, но попробуй размышлять о них, и они убьют тебя.
Что сталось бы с нами, если бы мы ясно осознали все, что происходит там, на войне?
Когда человек одинок, он начинается присматриваться к природе и любить её.
Всякому приличному кайзеру нужна по меньшей мере одна война, а то он не прославится.
Предаваться унынию можно лишь до тех пор, пока дела идут еще не совсем скверно.
Лишь в лазарете видишь воочию, что такое война.
«Возвращение»
С тех пор как мы знаем, что мир не за горами, каждый час кажется в тысячи раз тяжелее, и каждая минута в огне тянется едва ли не мучительнее и дольше, чем вся война.
Война приучила нас действовать почти не размышляя, ибо каждая минута промедления чревата была смертью. Поэтому жизнь без войны кажется нам очень уж медлительной. Мы берем ее наскоком, но прежде чем она откликнется и зазвучит, мы отворачиваемся от нее. Слишком долго была нашим неизменным спутником смерть…Это выработало в нас какую-то напряженность, лихорадочность, научило жить лишь настоящим мгновением. А пустота родит тревогу; мы чувствуем, что нас не понимают, и что даже любовь не может нам помочь. Между солдатами и несолдатами разверзлась непроходимая пропасть.
Наставники, которым кажется, что они понимают молодежь, - чистейшие мечтатели. Юность вовсе не хочет быть понятой, она хочет одного: остаться самой собой. Взрослый, слишком упорно навязывающий ей свою дружбу, так же смешон в ее глазах, как если бы он нацепил на себя детское платьице. Мы можем чувствовать заодно с молодежью, но молодежь с нами не чувствует. В этом ее спасение.
Прощание всегда тяжело, но возвращение иной раз еще тяжелее.
«Время жить и время умирать»
Никуда никогда не надо возвращаться.
Если бы каждый не старался непременно убедить другого в своей правде, люди, может быть, реже воевали бы.
Есть пошлости, которые случайно западут в голову, и их, не задумываясь, повторяешь. Мир не поделен на полки с этикетками. А человек – тем более.
Жизнь ищет подкреплений где может.
Как безнадежно обречены всякая справедливость и сострадание: им суждено вечно разбиваться о равнодушие, себялюбие и страх!
Разве возможна вера без сомнений?
Чудо всегда ждёт нас где-то рядом с отчаянием.
Ночью каждый таков, каким ему следовало быть, а не такой, каким он стал.
Если не предъявлять к жизни особых претензий, то всё, что ни получаешь, будет прекрасным даром.
«Три товарища»
«Ты только никого не подпускай к себе близко, а подпустишь – захочешь удержать. А удержать-то ничего и нельзя…»
«Уметь забыться – вот девиз сегодняшнего дня, а бесконечные раздумья право же ни к чему!»
«Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-нибудь ради нее. Пусть это будет даже самым дурацким фарсом. Делай все, что хочешь, - стой на голове, неси околесицу, хвастай, как павлин, пой под ее окном. Не делай лишь одного – не будь с ней деловым, разумным.»
«Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становиться скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…»
- Среди ваших знакомых нет никого по имени Роберт?
- Кажется, нет….
- Жаль. А то я с удовольствием послушал бы, как вы произносите это имя. Может быть, попробуете все-таки?
- Страшно, когда нечего ждать!
«Триумфальная арка»
- Знаешь, что я сегодня делала? Жила. Снова жила. Снова дышала. Снова очутилась на земле. У меня снова появились руки. И глаза, и губы……..
- Любовь – это когда хочешь с кем-то состариться.
- Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя. Но зачем же тогда жить? С таким же успехом можно и умереть……..
- Любовь – это когда люди принадлежат друг другу. Навсегда.
- Кто ничего не ждёт, никогда не будет разочарован. Вот хорошее правило жизни. Тогда всё, что придёт потом, покажется вам приятной неожиданностью.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
- Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Так бывает только после мелких интрижек, да и то получается пошловато. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
- Разве солнце спрашивает, какая вчера была погода? Идёт ли война в Китае или Испании? Солнце восходит и всё тут! А ты хочешь, чтобы я спрашивал?!….. Ты со мной, а я, как глупец, должен ворошить увядшие листья прошлого?
«Чёрный обелиск»
Время – медленная смерть.
То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.
Если приводишь женщину в ночной клуб, то тем самым толкаешь ее на то, чтобы наставить себе рога.
Человек живет мечтами.
Иногда достаточно одного мгновения, чтобы примириться с Богом, одного мгновения перед смертью. Одной единственной мысли. Эта мысль может быть даже не выражена словами….Бог – это любовь.
Сомнение – обратная сторона веры.
Страдания любви нельзя победить философией – можно только с помощью другой женщины.
Смерть одного человека – это смерть, а смерть двух миллионов – только статистика.
Женщина, которую пожелал другой мужчина, пусть это всего-навсего распутный гробовщик, тут же становиться нам дороже. Уж так водится, что на человека гораздо больше влияют относительные ценности, чем абсолютные.
Почему все люди просто не могут быть счастливы?
Почему вы рассуждаете о жизни вместо того, чтобы ощущать ее?
Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого, что она неосуществима и удержать ее нельзя…Несчастье не в том, что невозможно слиться до полного единства и приходиться расставаться, каждый день и каждый час. Знаешь это, и все же не можешь удержать любовь, она растекается между пальцами, но она – самое драгоценное, что есть на свете, и все же ее не удержать. Всегда один из двух умирает раньше другого. Всегда один из двух остается.
Люди, сами по себе вполне разумные, дают возможность каким-то презренным родственникам получить по наследству миллионы долларов, вместо того, чтобы самим еще при жизни воспользоваться этими деньгами.
Фантазия никогда нас не обманывает.
Любовь – вопрос чувства, не вопрос морали. Но чувство не знает предательства. Оно растет, исчезает, меняется – где же тут предательство? Это же не контракт!….С каких пор чувства имеют какое-либо отношение к морали?…Измена? Какое вульгарное название для тончайшей, высшей неудовлетворенности, для поисков все большего, большего….
А жизнь, хорошая или плохая, все равно есть жизнь, это замечаешь только когда вынужден ею рисковать.
Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви.
Зачем нужно всегда и во всем совать принципы? Почему не брать вещи, как они есть?
Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить – старинное правило.
- А когда можно считать себя взрослым?
- Когда начинаешь больше думать о себе, чем о других.
Наша проклятая память – это решето. И она хочет выжить. А выжить можно, только обо всем забыв.
Собственность рождает стремление к порядку!
- Каждый когда-нибудь кого-то спасает, так же как он всегда кого-то убивает. Даже если и не догадывается об этом.
Смерть не обманешь, её только можно выдержать…Каждый день какая-то часть нас самих умирает, но и каждый день мы живем немного дольше, … и тот, кто ничего не хочет удержать, владеет всем.
Жизнь взаймы
- А что такое счастье?
- Кто знает, что это такое? Может быть, держаться над пропастью.
- Тебе было скучно ждать?
- Если человек долго никого не ждал, ожидание делает его на 10 лет моложе. А то и на все 20. Мне казалось, что я уже никогда не буду ждать.
- А я всегда чего-то ждала.
«Жизнь и смерть» - с ними нельзя шутить. Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, боль, нищету, близость смерти.
- Никто из нас не хотел отвечать за другого, каждый стремился получать всё, ничего не давая взамен.
- Они живут так, будто намерены жить вечно, живут так, словно смерти не существует. Торчат в своих конторах и гнут спину за письменными столами. Они гонят мысль о быстротечности жизни, они прячут головы как страусы, делая вид, будто обладают секретом бессмертности. Даже самые дряхлые старики пытаются обмануть друг друга, приумножая то, что давно превратило их в рабов, - деньги и власть.
- Видимо, всегда надо оставлять немного свободного места, не нужно полностью завершать рисунок, иначе не будет простора для фантазии.
Человек, которому предстоит долгая жизнь, не обращает на время никакого внимания; он думает, что впереди у него целая вечность. А когда он потом подводит итоги и подсчитывает, сколько он действительно жил, то оказывается, что всего-то у него было несколько дней или в лучшем случае несколько недель. Если ты это усвоил, то две-три недели или три месяца могут означать для тебя столько же, сколько для другого значит целая жизнь.
На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх.
- Почти не один человек не думает о смерти, пока она не подошла к нему вплотную. Трагизм и вместе с тем ирония заключаются в том, что все люди на земле, начиная от диктатора и кончая нищим, ведут себя так, будто они будут жить вечно. Если бы мы постоянно жили с сознанием неизбежности смерти, мы были бы более человечными и милосердными.
- И более нетерпеливыми, отчаявшимися и боязливыми.
- И более понятливыми и великодушными…
- И более эгоистичными…
- И более бескорыстными, потому что на тот свет ничего не возьмешь с собой.
Платье - это нечто большее, нежели маскарадный костюм. В новой одежде человек становится иным, хотя сразу это не заметно. Тот, кто по-настоящему умеет носить платья, влияют друг на друга, и это не имеет ничего общего с грубым переодеванием на маскараде. Можно приспособиться к одежде и вместе с тем не потерять своей индивидуальности. Того, кто понимает это, платья не убивают, как большинство женщин, покупающих себе наряды. Как раз наоборот, такого человека платья любят и оберегают. Они помогают ему больше, чем любой духовник, чем неверные друзья и даже чем возлюбленный.
Лилиан все это знала. Она знала, что шляпка, которая идет тебе, служит большей моральной опорой, чем целый свод законов. Она знала, что в тончайшем вечернем туалете, если он красив, нельзя простудиться, зато легко простудиться в том платье, которое раздражает тебя, или в том, двойник которого ты на этом же вечере видишь на другой женщине...
Не всегда поступаешь правильно, даже если сам сознаешь. Но именно в этом порой прелесть жизни.
Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя. Люди живут чувствами.
Женская красота наводит на меня грусть, потому что знаешь, как быстро она проходит, и хочешь удержать ее.
Мужество вовсе не равнозначно отсутствию страха; первое включает в себя сознание опасности, второе – результат неведения.
Безрассудство - не храбрость. Разве здоровые люди знают, что такое смерть? Это знают только те, кто живет в легочном санатории, только те, кто борется за каждый вздох как за величайшую награду.
Мне бы хотелось перепутать все на свете. Пусть бы я прожила сегодня день или час из пятидесятого года моей жизни, а потом из тридцатого, а потом из восьмидесятого. И все за один присест, в каком порядке мне заблагорассудиться; не хочу жить год за годом, прикованная к цепи времени.
Каким неуклюжим становиться человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленный опыт вдруг рассеивается, как дым и он чувствует себя таким неуверенным.
«Тени в раю»
Человек вообще не меняется. Не смотря на то, что дает себе тысячу клятв. Когда тебя кладут на обе лопатки, ты готов начать жить по-другому, но стоит вздохнуть свободнее, и все клятвы забыты. Что это: героизм или идиотизм?
Все воспоминания печальны – ведь они связаны с прошлым.
Произведения искусства – не сестры милосердия. Кто ищет утешения, должен молиться. Но и это всего лишь самовнушение.
Слушая чужие советы, можно подумать, что все знают рецепт счастья. Но это не так. Человек мастер давать советы другим.
Иногда человек теряет мужество. А иной раз кажется, что к разочарованиям можно привыкнуть. Но и это не так. С каждым разом они причиняют все большую боль. Такую боль, что становится жутко. Кажется, будто с каждым разом ожоги все сильнее. И с каждым разом боль проходит все медленнее.
Скорбь в отличии от радости нельзя проявлять на людях, и потому производил смешное впечатление.
Глупость – ценнейший дар. Но тот, кто ее утратил, никогда не приобретет вновь. Она спасает, как шапка-невидимка. Опасностей, перед которыми бессилен интеллект, глупость просто не замечает.
Когда человека нет, у тебя появляется такое чувство, будто он уже никогда не вернется. Не сразу появляется, но очень скоро. А когда рядом кто-то есть, тебе ничего больше не нужно. А когда нет – наступает одиночество.
Меняют не одного на другого, а одиночество на неодиночество. Мужчины, возможно, умеют жить в одиночестве, женщины нет.
- Мне плохо, когда я одна. Я как плющ. Стоит мне остаться одной и я начинаю стелиться по полу и вянуть. Не верю я в твердые даты, особенно в даты возвращения.
Только мертвые принадлежат нам целиком, только они не могут ускользнуть. Все остальное в жизни движется, меняется, уходит, исчезает и, даже появившись вновь, становится неузнаваемым. Одни лишь мертвые хранят верность. И в этом их сила.
Животные не знают самоубийства, потому что им неведомо безнадежное отчаяние.
Приют грёз (1920)
Мы слишком любим самих себя. Мы дорожим своим «я»! Каждый стремится найти свою мелодию, свой тон, свое звучание. Все идут разными путями, а нужно пройти через многих людей, прежде чем найдешь путь к самому себе, и нет пути труднее этого. Ведь надо сбросить с себя груз тщеславия, завышенной самооценки и самомнения, а это процесс болезненный. От Я к Ты – великий путь человечества. Может, мы никогда и не сумеем свершить этот путь, а все же – и тем не менее! – стремимся. От Я к Ты, к великому Ты!
Смерть – это хамелеон. Она всегда является нам в ином обличье. Или, вернее, мы сами – хамелеоны, ибо всегда встречаемся с ней в ином образе. И смерть нам то друг, то враг. «Не разочаровывают нас только Бог и Смерть. Значит они образуют единство. И имя этому единству – Жизнь!» Смерть – это тоже часть жизни, ее отрицание. Все сплетается в великую гармонию единосущности. И ты под конец примиряешься со всем…
Не странно ли, что как раз красота и счастье внушают человеку самые грустные мысли?
Молодёжи свойственно желание выделиться…..
Истинное счастье – это мир в душе! Довольство может быть просто так, само собой, без усилий. И даже большей частью так оно и есть. Мир в душе обретаешь только после борьбы, после жестоких боёв и блужданий. Требуется ещё одно: оставаться верным самому себе. Это возможно только если владеешь своей душой.
Женщина, не ставшая матерью, упустила самое прекрасное, что было ей написано на роду. Какое разливанное море счастья для матери заключено в первых годах ее ребёнка, от первого неразборчивого лепета до первого робкого шага. И во всём она узнаёт себя саму, видит себя молодой и воскресающей в своих детях. Женщина может натворить в своей жизни Бог знает что. Но одно единственное слово всё перечёркивает: она была матерью.
Мечты нужны лишь слабым людям.
Не ищите счастья вовне…Ваше счастье - внутри вас… Будьте верны себе. Все на свете – ваши братья и сёстры… Деревья, пустыни, море, облако в багрянце вечерней зари… В мире нет раскола и вражды… В нём всё единство и гармония… Вечная красота. Настраивайте свои души по великой арфе природы, если они вдруг зазвучат не в унисон… Всё течёт. Ничто не окостеневает… Всё понимать – значит всё прощать.
Гэм
Человек всегда одинок. И любовь тоже бегство. … Не в праматеринском ли – завершение всей любви? А материнство – не есть ли оно начало и конец?..
Станция на горизонте
Не слишком ли это мало для человека – вести жизнь без цели. Быть может, лучше сдаться, поставить себе границы и заделаться оседлым. В сущности, с наступлением определенного возраста этого и ждешь. Быть может это даже закон природы. Гонишься за какими-то вещами, пока не начнешь запыхаться, и позволяешь себе катиться, словно шар, от одного вихря событий к другому, в погоне за небывалыми ощущениями своего «я». Иногда мне кажется, я стою на распутье – с одной стороны, такое же существование, как доселе, главная цель которого – польстить собственному самолюбию, сдобрив его скепсисом; с другой – жизнь солидно обустроенная и разумная, основательная и прочная, скрепленная знанием и волей.
Тихую пристань громче всех восхваляют люди, которые носятся в океане. Вы бы не вынесли, если бы кто-то на самом деле заставил вас причалить в тихой пристани.
Кто так жаждет оседлости, не достигнет ее никогда. Человек, оседлый по натуре, жаждет авантюр.
Одна из маленьких хитростей – знать, что при тяжелых душевных состояниях неодушевленные предметы приносят больше облегчения, чем чьё-то сочувствие или утешение. Человек в отчаянном положении – он берет и переодевается в любимые вещи, и вот уже все стало проще, чем за минуту перед тем; или же он не запирается в четырех стенах, а начинает ходить, ровно дыша, ходит и замечает, как отпускает напряжение…
Чувство долго бывает у человека до двадцати пяти и после тридцати пяти лет, - в первый раз на почве идеализма, потом – из практических соображений. Промежуток – это время капризов и безрассудных идей. Решения, пожалуй, принимаются только до двадцати пяти лет. Потом первая форма оказывается уже затвердевшей. Что происходит позднее, возможно, принимают за решения потому, что для этого имеются более громкие названия. Но чаще всего это бывает лишь рябь на поверхности, перемена окружения, возможно также и склонностей, но решения – с ними давно всё решено.
Слово неизменно во много раз беднее, чем стоящее за ним чувство. Ибо так легко и безопасно, исходя из слова, сделать смешным то бессловесное, что за ним стоит.
Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже – отдать своё сердце одному–единственному человеку, ибо что останется, если он уйдет? А он всегда уходит…..
Бывают вещи из прошлого, которые так укореняются в человеке, что не подвержены никаким переменам и требуют особого с ним обращения.
Бесцельные часы перед исполнением желаний, ни ожидания, ни воли, - странный момент, когда ветер вдруг может стать судьбой, а какая-нибудь туча – предопределением. Когда сердце – магнит, на миг отлученный от собственной силы и заряженный тем видом тока, который бежит как раз мимо. Золотой час беззащитности – возвращение к себе – и самоотдачи. Делай, что хочешь, матушка Вселенная, - пусть ветер, который явиться первым, наполнит паруса.
Из писем к Марлен Дитрих
Что есть жизнь без страстного стремления быть с другим, как не пустой исход лет!
Человек должен пройти через многие двери, пока придет к себе и туда, где останется; и двери не могут оставаться открытыми. Обратного пути никогда нет. И кто бы их не закрыл, ты сам или кто другой, или их захлопнуло сильный ветром, обратного пути никогда нет, как бы сильно ты не хотел, и даже если бы двери вновь отворились, все равно обратно не вернуться – да и в глубине души этого совсем не хочется.
Спать одному мне всегда претило; это всегда походило на то, как если бы идти на эшафот без тени надежды на помилование.
Вера – это дело не только верующих, это дело и неверующих тоже. И счастье принадлежит не только людям веселым по природе своей, оно принадлежит и знающим. Нет смеха непорочнее и чище, чем у людей, которым знакомо глубочайшее горе.
…не был ли Дон Кихот одним из умнейших людей в мире: он никогда не следовал требованиям реальности, а переосмысливал ее благоглупости, превращая их в высокие приключения мечты; …от чего в любви больше удовольствия: от вожделения или от обладания; и почему символом вечности стало отражение , а не гранит; и почему женщин задаривают, когда они обманывают, а не когда они любят; и почему жизнь нельзя прожить не изнутри наружу и не снаружи вовнутрь, а от конца к началу, со всем опытом прожитых лет и на широко раздутых парусах стократно испытанной фантазии – прямиком в море молодости, по которому мотает туда-сюда убогие суда несведущих двадцатилетних.
Я никогда не грущу. Мне слишком много известно о конечном исходе, чтобы грустить.
Не ведал я, что счастье может стать судьбой. Судьба была мне знакома только как несчастье, и однажды, когда я хотел защищать и охранять кого-то. Мне это не удалось. И тут я стал спасаться в равнодушии и приключениях, в разрушении и растрачивании, в плоской свободе бессмысленности; и я хотел этого, потому что знал: в другой раз спасения у меня не будет. Я был один, и никто не стоял со мной плечом к плечу, чтобы поддержать меня.
Ночь в Лиссабоне
Что есть жизнь без страстного стремления быть с другим, как не пустой исход лет!
Во время бегства и опасности, в отчаянии, как раз и начинаешь верить в чудо: иначе нельзя выжить…
В неприятных воспоминаниях есть одна хорошая сторона: они убеждают человека в том, что он сейчас счастлив, даже если секунду назад он в это не верил.
Никогда мир не кажется таким прекрасным, как в то мгновение, когда вы прощаетесь с ним, когда вас лишают свободы. Если бы можно было ощущать мир таким всегда! На это видно у нас не хватает времени.
Но разве каждый не хочет удержать то, что удержать невозможно?
В любви вообще слишком много спрашивают, а когда начинают к тому же докапываться до сути ответов - она быстро проходит.
Каких только путей мы не выбираем, чтобы скрыть свои истинные чувства.
Ненависть – это кислота, которая разъедает душу; все равно – ненавидишь ли сам или испытываешь ненависть другого.
Разве мы можем знать истинную меру своего счастья, если нам неизвестно, что ждет нас впереди.
Лето коротко, и жизнь коротка, но что же делает ее короткой? То, что мы знаем, что она коротка. Разве бродячие кошки знают, что жизнь коротка? Разве знает об этом птица? Бабочка? Они считают ее вечной. Никто им этого не сказал. Зачем же нам сказали об этом?
Испытание Куна (1924)
Есть такая мудрость: если хочешь крепко завязать, сначала нужно растянуть. Мир можно познавать не выходя из комнаты; чем дальше уходишь, чем меньше понимаешь. Избранный неподвижен, но он достигает цели. Покой – это больше чем буря, потому что он приходит и до нее и после. Великое дело быстро не совершить. Великое должно быть неподвижным и потому казаться бесконечным. Высокие звуки не слышны. Идеальная жизнь кажется пустой. Смысл бытия заключается в небытии. А вечное - в переходящем; здесь круг замыкается. Что может быть ближе противоположностей? О, вечность бликов!…
Ковровщик из Бейрута. (1924)
- Никто не может построить такие крепкие стены, чтобы женская хитрость не смогла их преодолеть. Непреодолимыми бывают только стены, созданные мыслью. Можно привязать человека к вещам, тогда судьба вещей станет и его судьбой…
Вся военная служба в том и состоит, что у одного есть власть над другим. Плохо только то, что у каждого ее слишком много: унтер-офицер может гонять рядового, лейтенант – унтер-офицера, капитан – лейтенанта, да так, что человек с ума может сойти…. Солдата надо во чтобы то ни стало чем-нибудь занять, это железный закон.
Ни для кого на свете земля не означает так много, как для солдата. В те минуты, когда он приникает к ней, долго и крепко сжимая ее в своих объятиях, когда под огнем страх смерти заставляет его глубоко зарываться в неё лицом всем своим телом, она его единственный друг, его брат, его мать. Ей, безмолвной надежной заступнице, стоном и криком поверяет он свой страх и свою боль, и она принимает их и снова отпускает его на десять секунд, - десять секунд перебежки, еще десять секунд жизни, - и опять подхватывает его, чтобы укрыть, порой навсегда.
- Самая величайшая подлость – это гнать на войну животных.
Фронт – это клетка, и тому, кто в неё попал, приходится, напрягая нервы, ждать, что с ним будет дальше.
Меня могут убить, - это дело случая. Но то, что я остаюсь в живых, - это опять-таки дело случая. …Каждый солдат остается в живых лишь благодаря тысяче разных случаев. И каждый солдат верит в случай и полагается на него.
читать дальшеМы уже не можем представить себе, что такое тишина. …На фронте тишины не бывает, а он властвует на таком большом пространстве, что мы никогда не находимся вне его пределов. … Это тишина – причина того, что образы прошлого пробуждают не столько желания, сколько печаль, безмерную, неуемную тоску. Оно было, но больше не вернется. Оно ушло, стало другим миром, с которым для нас все покончено.
Видение прошлого сильны, и наша тоска по прошлому тоже сильна, но оно недостижимо, и мы это знаем. Вспоминать о нем так же безнадежно, как ожидать, что ты станешь генералом.
Допустим, что мы останемся в живых; но будем ли мы жить? Мы беспомощны, как покинутые дети, и многоопытны, как старики, мы стали черствыми и жалкими, и поверхностными, - мне кажется, что нам уже не возродиться.
Все ужасы можно пережить пока ты просто покоряешься своей судьбе, но попробуй размышлять о них, и они убьют тебя.
Что сталось бы с нами, если бы мы ясно осознали все, что происходит там, на войне?
Когда человек одинок, он начинается присматриваться к природе и любить её.
Всякому приличному кайзеру нужна по меньшей мере одна война, а то он не прославится.
Предаваться унынию можно лишь до тех пор, пока дела идут еще не совсем скверно.
Лишь в лазарете видишь воочию, что такое война.
«Возвращение»
С тех пор как мы знаем, что мир не за горами, каждый час кажется в тысячи раз тяжелее, и каждая минута в огне тянется едва ли не мучительнее и дольше, чем вся война.
Война приучила нас действовать почти не размышляя, ибо каждая минута промедления чревата была смертью. Поэтому жизнь без войны кажется нам очень уж медлительной. Мы берем ее наскоком, но прежде чем она откликнется и зазвучит, мы отворачиваемся от нее. Слишком долго была нашим неизменным спутником смерть…Это выработало в нас какую-то напряженность, лихорадочность, научило жить лишь настоящим мгновением. А пустота родит тревогу; мы чувствуем, что нас не понимают, и что даже любовь не может нам помочь. Между солдатами и несолдатами разверзлась непроходимая пропасть.
Наставники, которым кажется, что они понимают молодежь, - чистейшие мечтатели. Юность вовсе не хочет быть понятой, она хочет одного: остаться самой собой. Взрослый, слишком упорно навязывающий ей свою дружбу, так же смешон в ее глазах, как если бы он нацепил на себя детское платьице. Мы можем чувствовать заодно с молодежью, но молодежь с нами не чувствует. В этом ее спасение.
Прощание всегда тяжело, но возвращение иной раз еще тяжелее.
«Время жить и время умирать»
Никуда никогда не надо возвращаться.
Если бы каждый не старался непременно убедить другого в своей правде, люди, может быть, реже воевали бы.
Есть пошлости, которые случайно западут в голову, и их, не задумываясь, повторяешь. Мир не поделен на полки с этикетками. А человек – тем более.
Жизнь ищет подкреплений где может.
Как безнадежно обречены всякая справедливость и сострадание: им суждено вечно разбиваться о равнодушие, себялюбие и страх!
Разве возможна вера без сомнений?
Чудо всегда ждёт нас где-то рядом с отчаянием.
Ночью каждый таков, каким ему следовало быть, а не такой, каким он стал.
Если не предъявлять к жизни особых претензий, то всё, что ни получаешь, будет прекрасным даром.
«Три товарища»
«Ты только никого не подпускай к себе близко, а подпустишь – захочешь удержать. А удержать-то ничего и нельзя…»
«Уметь забыться – вот девиз сегодняшнего дня, а бесконечные раздумья право же ни к чему!»
«Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-нибудь ради нее. Пусть это будет даже самым дурацким фарсом. Делай все, что хочешь, - стой на голове, неси околесицу, хвастай, как павлин, пой под ее окном. Не делай лишь одного – не будь с ней деловым, разумным.»
«Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становиться скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…»
- Среди ваших знакомых нет никого по имени Роберт?
- Кажется, нет….
- Жаль. А то я с удовольствием послушал бы, как вы произносите это имя. Может быть, попробуете все-таки?
- Страшно, когда нечего ждать!
«Триумфальная арка»
- Знаешь, что я сегодня делала? Жила. Снова жила. Снова дышала. Снова очутилась на земле. У меня снова появились руки. И глаза, и губы……..
- Любовь – это когда хочешь с кем-то состариться.
- Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя. Но зачем же тогда жить? С таким же успехом можно и умереть……..
- Любовь – это когда люди принадлежат друг другу. Навсегда.
- Кто ничего не ждёт, никогда не будет разочарован. Вот хорошее правило жизни. Тогда всё, что придёт потом, покажется вам приятной неожиданностью.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
- Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Так бывает только после мелких интрижек, да и то получается пошловато. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
- Разве солнце спрашивает, какая вчера была погода? Идёт ли война в Китае или Испании? Солнце восходит и всё тут! А ты хочешь, чтобы я спрашивал?!….. Ты со мной, а я, как глупец, должен ворошить увядшие листья прошлого?
«Чёрный обелиск»
Время – медленная смерть.
То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.
Если приводишь женщину в ночной клуб, то тем самым толкаешь ее на то, чтобы наставить себе рога.
Человек живет мечтами.
Иногда достаточно одного мгновения, чтобы примириться с Богом, одного мгновения перед смертью. Одной единственной мысли. Эта мысль может быть даже не выражена словами….Бог – это любовь.
Сомнение – обратная сторона веры.
Страдания любви нельзя победить философией – можно только с помощью другой женщины.
Смерть одного человека – это смерть, а смерть двух миллионов – только статистика.
Женщина, которую пожелал другой мужчина, пусть это всего-навсего распутный гробовщик, тут же становиться нам дороже. Уж так водится, что на человека гораздо больше влияют относительные ценности, чем абсолютные.
Почему все люди просто не могут быть счастливы?
Почему вы рассуждаете о жизни вместо того, чтобы ощущать ее?
Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого, что она неосуществима и удержать ее нельзя…Несчастье не в том, что невозможно слиться до полного единства и приходиться расставаться, каждый день и каждый час. Знаешь это, и все же не можешь удержать любовь, она растекается между пальцами, но она – самое драгоценное, что есть на свете, и все же ее не удержать. Всегда один из двух умирает раньше другого. Всегда один из двух остается.
Люди, сами по себе вполне разумные, дают возможность каким-то презренным родственникам получить по наследству миллионы долларов, вместо того, чтобы самим еще при жизни воспользоваться этими деньгами.
Фантазия никогда нас не обманывает.
Любовь – вопрос чувства, не вопрос морали. Но чувство не знает предательства. Оно растет, исчезает, меняется – где же тут предательство? Это же не контракт!….С каких пор чувства имеют какое-либо отношение к морали?…Измена? Какое вульгарное название для тончайшей, высшей неудовлетворенности, для поисков все большего, большего….
А жизнь, хорошая или плохая, все равно есть жизнь, это замечаешь только когда вынужден ею рисковать.
Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви.
Зачем нужно всегда и во всем совать принципы? Почему не брать вещи, как они есть?
Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить – старинное правило.
- А когда можно считать себя взрослым?
- Когда начинаешь больше думать о себе, чем о других.
Наша проклятая память – это решето. И она хочет выжить. А выжить можно, только обо всем забыв.
Собственность рождает стремление к порядку!
- Каждый когда-нибудь кого-то спасает, так же как он всегда кого-то убивает. Даже если и не догадывается об этом.
Смерть не обманешь, её только можно выдержать…Каждый день какая-то часть нас самих умирает, но и каждый день мы живем немного дольше, … и тот, кто ничего не хочет удержать, владеет всем.
Жизнь взаймы
- А что такое счастье?
- Кто знает, что это такое? Может быть, держаться над пропастью.
- Тебе было скучно ждать?
- Если человек долго никого не ждал, ожидание делает его на 10 лет моложе. А то и на все 20. Мне казалось, что я уже никогда не буду ждать.
- А я всегда чего-то ждала.
«Жизнь и смерть» - с ними нельзя шутить. Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, боль, нищету, близость смерти.
- Никто из нас не хотел отвечать за другого, каждый стремился получать всё, ничего не давая взамен.
- Они живут так, будто намерены жить вечно, живут так, словно смерти не существует. Торчат в своих конторах и гнут спину за письменными столами. Они гонят мысль о быстротечности жизни, они прячут головы как страусы, делая вид, будто обладают секретом бессмертности. Даже самые дряхлые старики пытаются обмануть друг друга, приумножая то, что давно превратило их в рабов, - деньги и власть.
- Видимо, всегда надо оставлять немного свободного места, не нужно полностью завершать рисунок, иначе не будет простора для фантазии.
Человек, которому предстоит долгая жизнь, не обращает на время никакого внимания; он думает, что впереди у него целая вечность. А когда он потом подводит итоги и подсчитывает, сколько он действительно жил, то оказывается, что всего-то у него было несколько дней или в лучшем случае несколько недель. Если ты это усвоил, то две-три недели или три месяца могут означать для тебя столько же, сколько для другого значит целая жизнь.
На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх.
- Почти не один человек не думает о смерти, пока она не подошла к нему вплотную. Трагизм и вместе с тем ирония заключаются в том, что все люди на земле, начиная от диктатора и кончая нищим, ведут себя так, будто они будут жить вечно. Если бы мы постоянно жили с сознанием неизбежности смерти, мы были бы более человечными и милосердными.
- И более нетерпеливыми, отчаявшимися и боязливыми.
- И более понятливыми и великодушными…
- И более эгоистичными…
- И более бескорыстными, потому что на тот свет ничего не возьмешь с собой.
Платье - это нечто большее, нежели маскарадный костюм. В новой одежде человек становится иным, хотя сразу это не заметно. Тот, кто по-настоящему умеет носить платья, влияют друг на друга, и это не имеет ничего общего с грубым переодеванием на маскараде. Можно приспособиться к одежде и вместе с тем не потерять своей индивидуальности. Того, кто понимает это, платья не убивают, как большинство женщин, покупающих себе наряды. Как раз наоборот, такого человека платья любят и оберегают. Они помогают ему больше, чем любой духовник, чем неверные друзья и даже чем возлюбленный.
Лилиан все это знала. Она знала, что шляпка, которая идет тебе, служит большей моральной опорой, чем целый свод законов. Она знала, что в тончайшем вечернем туалете, если он красив, нельзя простудиться, зато легко простудиться в том платье, которое раздражает тебя, или в том, двойник которого ты на этом же вечере видишь на другой женщине...
Не всегда поступаешь правильно, даже если сам сознаешь. Но именно в этом порой прелесть жизни.
Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя. Люди живут чувствами.
Женская красота наводит на меня грусть, потому что знаешь, как быстро она проходит, и хочешь удержать ее.
Мужество вовсе не равнозначно отсутствию страха; первое включает в себя сознание опасности, второе – результат неведения.
Безрассудство - не храбрость. Разве здоровые люди знают, что такое смерть? Это знают только те, кто живет в легочном санатории, только те, кто борется за каждый вздох как за величайшую награду.
Мне бы хотелось перепутать все на свете. Пусть бы я прожила сегодня день или час из пятидесятого года моей жизни, а потом из тридцатого, а потом из восьмидесятого. И все за один присест, в каком порядке мне заблагорассудиться; не хочу жить год за годом, прикованная к цепи времени.
Каким неуклюжим становиться человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленный опыт вдруг рассеивается, как дым и он чувствует себя таким неуверенным.
«Тени в раю»
Человек вообще не меняется. Не смотря на то, что дает себе тысячу клятв. Когда тебя кладут на обе лопатки, ты готов начать жить по-другому, но стоит вздохнуть свободнее, и все клятвы забыты. Что это: героизм или идиотизм?
Все воспоминания печальны – ведь они связаны с прошлым.
Произведения искусства – не сестры милосердия. Кто ищет утешения, должен молиться. Но и это всего лишь самовнушение.
Слушая чужие советы, можно подумать, что все знают рецепт счастья. Но это не так. Человек мастер давать советы другим.
Иногда человек теряет мужество. А иной раз кажется, что к разочарованиям можно привыкнуть. Но и это не так. С каждым разом они причиняют все большую боль. Такую боль, что становится жутко. Кажется, будто с каждым разом ожоги все сильнее. И с каждым разом боль проходит все медленнее.
Скорбь в отличии от радости нельзя проявлять на людях, и потому производил смешное впечатление.
Глупость – ценнейший дар. Но тот, кто ее утратил, никогда не приобретет вновь. Она спасает, как шапка-невидимка. Опасностей, перед которыми бессилен интеллект, глупость просто не замечает.
Когда человека нет, у тебя появляется такое чувство, будто он уже никогда не вернется. Не сразу появляется, но очень скоро. А когда рядом кто-то есть, тебе ничего больше не нужно. А когда нет – наступает одиночество.
Меняют не одного на другого, а одиночество на неодиночество. Мужчины, возможно, умеют жить в одиночестве, женщины нет.
- Мне плохо, когда я одна. Я как плющ. Стоит мне остаться одной и я начинаю стелиться по полу и вянуть. Не верю я в твердые даты, особенно в даты возвращения.
Только мертвые принадлежат нам целиком, только они не могут ускользнуть. Все остальное в жизни движется, меняется, уходит, исчезает и, даже появившись вновь, становится неузнаваемым. Одни лишь мертвые хранят верность. И в этом их сила.
Животные не знают самоубийства, потому что им неведомо безнадежное отчаяние.
Приют грёз (1920)
Мы слишком любим самих себя. Мы дорожим своим «я»! Каждый стремится найти свою мелодию, свой тон, свое звучание. Все идут разными путями, а нужно пройти через многих людей, прежде чем найдешь путь к самому себе, и нет пути труднее этого. Ведь надо сбросить с себя груз тщеславия, завышенной самооценки и самомнения, а это процесс болезненный. От Я к Ты – великий путь человечества. Может, мы никогда и не сумеем свершить этот путь, а все же – и тем не менее! – стремимся. От Я к Ты, к великому Ты!
Смерть – это хамелеон. Она всегда является нам в ином обличье. Или, вернее, мы сами – хамелеоны, ибо всегда встречаемся с ней в ином образе. И смерть нам то друг, то враг. «Не разочаровывают нас только Бог и Смерть. Значит они образуют единство. И имя этому единству – Жизнь!» Смерть – это тоже часть жизни, ее отрицание. Все сплетается в великую гармонию единосущности. И ты под конец примиряешься со всем…
Не странно ли, что как раз красота и счастье внушают человеку самые грустные мысли?
Молодёжи свойственно желание выделиться…..
Истинное счастье – это мир в душе! Довольство может быть просто так, само собой, без усилий. И даже большей частью так оно и есть. Мир в душе обретаешь только после борьбы, после жестоких боёв и блужданий. Требуется ещё одно: оставаться верным самому себе. Это возможно только если владеешь своей душой.
Женщина, не ставшая матерью, упустила самое прекрасное, что было ей написано на роду. Какое разливанное море счастья для матери заключено в первых годах ее ребёнка, от первого неразборчивого лепета до первого робкого шага. И во всём она узнаёт себя саму, видит себя молодой и воскресающей в своих детях. Женщина может натворить в своей жизни Бог знает что. Но одно единственное слово всё перечёркивает: она была матерью.
Мечты нужны лишь слабым людям.
Не ищите счастья вовне…Ваше счастье - внутри вас… Будьте верны себе. Все на свете – ваши братья и сёстры… Деревья, пустыни, море, облако в багрянце вечерней зари… В мире нет раскола и вражды… В нём всё единство и гармония… Вечная красота. Настраивайте свои души по великой арфе природы, если они вдруг зазвучат не в унисон… Всё течёт. Ничто не окостеневает… Всё понимать – значит всё прощать.
Гэм
Человек всегда одинок. И любовь тоже бегство. … Не в праматеринском ли – завершение всей любви? А материнство – не есть ли оно начало и конец?..
Станция на горизонте
Не слишком ли это мало для человека – вести жизнь без цели. Быть может, лучше сдаться, поставить себе границы и заделаться оседлым. В сущности, с наступлением определенного возраста этого и ждешь. Быть может это даже закон природы. Гонишься за какими-то вещами, пока не начнешь запыхаться, и позволяешь себе катиться, словно шар, от одного вихря событий к другому, в погоне за небывалыми ощущениями своего «я». Иногда мне кажется, я стою на распутье – с одной стороны, такое же существование, как доселе, главная цель которого – польстить собственному самолюбию, сдобрив его скепсисом; с другой – жизнь солидно обустроенная и разумная, основательная и прочная, скрепленная знанием и волей.
Тихую пристань громче всех восхваляют люди, которые носятся в океане. Вы бы не вынесли, если бы кто-то на самом деле заставил вас причалить в тихой пристани.
Кто так жаждет оседлости, не достигнет ее никогда. Человек, оседлый по натуре, жаждет авантюр.
Одна из маленьких хитростей – знать, что при тяжелых душевных состояниях неодушевленные предметы приносят больше облегчения, чем чьё-то сочувствие или утешение. Человек в отчаянном положении – он берет и переодевается в любимые вещи, и вот уже все стало проще, чем за минуту перед тем; или же он не запирается в четырех стенах, а начинает ходить, ровно дыша, ходит и замечает, как отпускает напряжение…
Чувство долго бывает у человека до двадцати пяти и после тридцати пяти лет, - в первый раз на почве идеализма, потом – из практических соображений. Промежуток – это время капризов и безрассудных идей. Решения, пожалуй, принимаются только до двадцати пяти лет. Потом первая форма оказывается уже затвердевшей. Что происходит позднее, возможно, принимают за решения потому, что для этого имеются более громкие названия. Но чаще всего это бывает лишь рябь на поверхности, перемена окружения, возможно также и склонностей, но решения – с ними давно всё решено.
Слово неизменно во много раз беднее, чем стоящее за ним чувство. Ибо так легко и безопасно, исходя из слова, сделать смешным то бессловесное, что за ним стоит.
Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже – отдать своё сердце одному–единственному человеку, ибо что останется, если он уйдет? А он всегда уходит…..
Бывают вещи из прошлого, которые так укореняются в человеке, что не подвержены никаким переменам и требуют особого с ним обращения.
Бесцельные часы перед исполнением желаний, ни ожидания, ни воли, - странный момент, когда ветер вдруг может стать судьбой, а какая-нибудь туча – предопределением. Когда сердце – магнит, на миг отлученный от собственной силы и заряженный тем видом тока, который бежит как раз мимо. Золотой час беззащитности – возвращение к себе – и самоотдачи. Делай, что хочешь, матушка Вселенная, - пусть ветер, который явиться первым, наполнит паруса.
Из писем к Марлен Дитрих
Что есть жизнь без страстного стремления быть с другим, как не пустой исход лет!
Человек должен пройти через многие двери, пока придет к себе и туда, где останется; и двери не могут оставаться открытыми. Обратного пути никогда нет. И кто бы их не закрыл, ты сам или кто другой, или их захлопнуло сильный ветром, обратного пути никогда нет, как бы сильно ты не хотел, и даже если бы двери вновь отворились, все равно обратно не вернуться – да и в глубине души этого совсем не хочется.
Спать одному мне всегда претило; это всегда походило на то, как если бы идти на эшафот без тени надежды на помилование.
Вера – это дело не только верующих, это дело и неверующих тоже. И счастье принадлежит не только людям веселым по природе своей, оно принадлежит и знающим. Нет смеха непорочнее и чище, чем у людей, которым знакомо глубочайшее горе.
…не был ли Дон Кихот одним из умнейших людей в мире: он никогда не следовал требованиям реальности, а переосмысливал ее благоглупости, превращая их в высокие приключения мечты; …от чего в любви больше удовольствия: от вожделения или от обладания; и почему символом вечности стало отражение , а не гранит; и почему женщин задаривают, когда они обманывают, а не когда они любят; и почему жизнь нельзя прожить не изнутри наружу и не снаружи вовнутрь, а от конца к началу, со всем опытом прожитых лет и на широко раздутых парусах стократно испытанной фантазии – прямиком в море молодости, по которому мотает туда-сюда убогие суда несведущих двадцатилетних.
Я никогда не грущу. Мне слишком много известно о конечном исходе, чтобы грустить.
Не ведал я, что счастье может стать судьбой. Судьба была мне знакома только как несчастье, и однажды, когда я хотел защищать и охранять кого-то. Мне это не удалось. И тут я стал спасаться в равнодушии и приключениях, в разрушении и растрачивании, в плоской свободе бессмысленности; и я хотел этого, потому что знал: в другой раз спасения у меня не будет. Я был один, и никто не стоял со мной плечом к плечу, чтобы поддержать меня.
Ночь в Лиссабоне
Что есть жизнь без страстного стремления быть с другим, как не пустой исход лет!
Во время бегства и опасности, в отчаянии, как раз и начинаешь верить в чудо: иначе нельзя выжить…
В неприятных воспоминаниях есть одна хорошая сторона: они убеждают человека в том, что он сейчас счастлив, даже если секунду назад он в это не верил.
Никогда мир не кажется таким прекрасным, как в то мгновение, когда вы прощаетесь с ним, когда вас лишают свободы. Если бы можно было ощущать мир таким всегда! На это видно у нас не хватает времени.
Но разве каждый не хочет удержать то, что удержать невозможно?
В любви вообще слишком много спрашивают, а когда начинают к тому же докапываться до сути ответов - она быстро проходит.
Каких только путей мы не выбираем, чтобы скрыть свои истинные чувства.
Ненависть – это кислота, которая разъедает душу; все равно – ненавидишь ли сам или испытываешь ненависть другого.
Разве мы можем знать истинную меру своего счастья, если нам неизвестно, что ждет нас впереди.
Лето коротко, и жизнь коротка, но что же делает ее короткой? То, что мы знаем, что она коротка. Разве бродячие кошки знают, что жизнь коротка? Разве знает об этом птица? Бабочка? Они считают ее вечной. Никто им этого не сказал. Зачем же нам сказали об этом?
Испытание Куна (1924)
Есть такая мудрость: если хочешь крепко завязать, сначала нужно растянуть. Мир можно познавать не выходя из комнаты; чем дальше уходишь, чем меньше понимаешь. Избранный неподвижен, но он достигает цели. Покой – это больше чем буря, потому что он приходит и до нее и после. Великое дело быстро не совершить. Великое должно быть неподвижным и потому казаться бесконечным. Высокие звуки не слышны. Идеальная жизнь кажется пустой. Смысл бытия заключается в небытии. А вечное - в переходящем; здесь круг замыкается. Что может быть ближе противоположностей? О, вечность бликов!…
Ковровщик из Бейрута. (1924)
- Никто не может построить такие крепкие стены, чтобы женская хитрость не смогла их преодолеть. Непреодолимыми бывают только стены, созданные мыслью. Можно привязать человека к вещам, тогда судьба вещей станет и его судьбой…
