Хуэй-ко не раз просил Бодхидхарму дать ему наставления, но все время получал отказ. Однако он продолжал сидеть в медитации у входа в пещеру Бодхидхармы, терпеливо ожидая на снегу, когда тот сжалится. Наконец, доведенный до отчаяния, он отсек себе левую руку и преподнес ее учителю как доказательство своей беспримерной искренности. Тогда Бодхидхарма, наконец, спросил Хуэй-ко, что ему надо.
- Hет у меня в уме покоя, - сказал Хуэй-ко. - Пожалуйста, успокой мой ум.
- Достань его и покажи его мне, - ответил Бодхидхарма, - тогда я успокою его.
- Но когда я начинаю искать свой ум, - возразил Хуэй-ко, - я нигде его не нахожу.
- Вот я и успокоил твой ум! - рявкнул Бодхидхарма.
+...Спустя некоторое время Хун-жань объявил, что ищет себе преемника, которому и передаст власть вместе с символами: одеянием и чащей для подаяния (по преданию, когда-то принадлежавшей самому Будде). Этих предметов будет удостоен тот, кто представит лучшее стихотворение, выражающее его собственное понимание буддизма. Главным монахом в общине был в то время некий Шень-сю, и все, естественно, ожидали, что власть перейдет к нему, так что и не пытались с ним соперничать.
Шень-сю, однако, не был уверен в своем понимании буддизма и представил стихотворение анонимно, намереваясь признаться в авторстве лишь в случае, если Патриарх одобрит его. Ночью на стене коридора, ведущего в покои Патриарха, он начертал следующие строчки:
Тело - древо Бодхи.
Ум - как светлое зеркало на подставке.
Не забывай протирать его постоянно,
не позволяй ему покрываться пылью!
На следующий день Патриарх прочел стихотворение и велел воскурить под ним благовония. Он сказал, что тот, кто следует таким правилам, сможет осознать свою истинную природу. Но когда Шень-сю пришел к нему тайком и признался в своем авторстве, Патриарх заявил, что его понимание еще далеко от совершенства.
На следующее утро на стене рядом с первым появилось новое стихотворение:
Никогда не было ни дерева Бодхи,
Ни чистого зеркала на подставке.
В сущности нет ни единой вещи,
Куда же сядет пылинка?
Патриарх знал, что только Хуэй-нен мог написать эти строчки, но, опасаясь зависти монахов, он стер их своей туфлей и ночью тайно вызвал Хуэй-нена к себе. Тут он передал ему патриаршество вместе с одеянием и чашей и велел бежать в горы и скрываться там, пока обида монахов не утихнет и не наступит время для его публичного учительствования.
- Знаешь, для варвара ты выражаешься очень интеллигентно, - заметил Ринсвинд.
- Право, я ведь начинал вовсе не как варвар. Раньше я был профессором, преподавал в разных школах. Поэтому меня и зовут Проф.
- И что ты преподавал?
- Географию. (...) Но я решил бросить преподавание и зарабатывать на жизнь мечом.
- После того, как всю жизнь учил детишек?
- Согласен, это потребовало некоторого изменения перспективы.
- Но как же лишения, ужасные опасности, ежедневная близость смерти? Наверное, ты тоскуешь по прошлому...
Глаза Профессора Спасли радостно заблестели.
- Так ты тоже участвовал в учебном процессе?
В Незримом Университете происходило много всякого разного, и, к общему величайшему сожалению, частью происходящего был учебный процесс. Преподавательский состав давно уже признал этот факт, смирился с ним и теперь делал все возможное, лишь бы избежать участия в данном процессе. Однако никто не жаловался, поскольку студенты также не горели желанием образовываться.
Впрочем, система работала прекрасно и, как часто бывает в подобных случаях, обросла своими традициями. Лекции продолжали иметь место, поскольку черным по белому значились в расписании. Ну а факт, что их никто не посещает, был несущественной деталью, не имеющей к делу ровно никакого отношения. Время от времени кто-нибудь начинал доказывать, что на самом деле лекции вовсе не читаются, однако проверить, правда это или нет, не представлялось возможным, поскольку для проверки лекции надо было посещать, а до этого ни у кого не доходили ноги. В конечном итоге закрепилось мнение (высказанное профессором извращенной логики [Логика — достаточно извращенная штука, просто на Плоском мире наконец-то назвали ее своим именем.]), что по существу лекции проходят, а значит, беспокоиться нечего.
Подводя некоторый итог, можно сказать, что процесс обучения в Университете осуществлялся древним как мир способом: помещаешь большое количество молодых людей как можно ближе к огромному количеству книг и надеешься, что каким-то невероятным путем хотя бы что-то из последних перетечет в первых. В то время как указанные молодые люди предпочитают «помещаться» как можно ближе к тавернам и всякого рода забегаловкам — по той же самой причине и с той же самой целью.
Дверь беззвучно распахнулась. На коленях вполз один из его людей.
— Да? — произнес лорд Хон.
— Э-э... О мой господин...
Лорд Хон вздохнул. Хорошие новости с фразы “о мой господин” не начинаются.
Две Огненные Травы окинул взором своих товарищей по борьбе.
— Именно, — подтвердил он. — И тогда, товарищи, придет время нанести удар в самое сердце той гнили, что затопила нашу страну! Мы будем штурмовать Зимний!
Воцарилось молчание. Затем кто-то аккуратно напомнил:
— Гм, извини, конечно, но сейчас июнь.
— Значит, будем штурмовать Летний!
Магия — это вам не математика. Как и сам Плоский мир, она следует законам не столько логики, сколько здравого смысла. Но на кулинарию она тоже не похожа. В кулинарии все просто: торт — это торт. Смешайте ингредиенты, запеките их при указанной температуре — и получите торт. Нет такой запеканки, для приготовления которой требуется лунный свет. И нет такого суфле, в рецепте приготовления которого указывалось бы, что белки должна взбивать девственница.
Приключение! Люди говорят о нем как о чем-то стоящем, между тем это всего-навсего смесь из плохого питания, постоянного недосыпания и абсолютно незнакомых людей, с необъяснимой настойчивостью пытающихся воткнуть в различные участки вашего тела всякие заостренные предметы.
Все старшие университетские волшебники знали: чем дольше беседовать с аркканцлером, тем больше шансов на то, что хотя бы часть излагаемых вами фактов будет усвоена его разумом.
В степях и полях, в сочащихся влагой джунглях и раскаленных докрасна молчаливых пустынях, в болотах и тростниковых заводях — одним словом, везде, где при вашем приближении что-то с громким «хлюп» прыгает с ветки, бревна или камня, в некий решающий момент на ранних стадиях развития племенной мифологии разыгрываются бесконечные вариации на тему нижеследующего…
— Гля!
— Чиво?
— Вон, хлюпнулось с бревна!
— Да? И чиво?
— Я думаю… думаю… типа, думаю, что одна из этих тварей может нести на своей спине целый мир.
Зависает молчание — собеседник пытается охватить умственным взором великую астрофизическую гипотезу, а потом…
— Чиво, весь мир? Это как?
— Ну, я… это… Ну, не одна из них, ясен перец, а какая-нибудь большая, здоровущая.
— Да уж точно не маленькая.
— Типа… по-настоящему большая.
— Гм, по-моему, я понимаю, к чему ты клонишь.
— Логично, правда?
— Логично-то логично, только вот…
— Че?
— Да так… Просто… Хочется думать, то есть вроде как надеешься, что та, здоровущая, не «хлюпнет».
Акула думала недолго. Акулы вообще недолго думают. В целом весь их мыслительный процесс можно выразить знаком "=". Ты это видишь = ты это ешь.
В наше время миром правят клочки бумаги, подумал Коэн. Во всяком случае — этой частью мира. А Проф… ну, а Проф правит клочками бумаги. Он сделан из несколько иного материала, чем традиционные герои-варвары (несмотря на свое глубокое убеждение, что всех директоров школ следует распять на дверях коровника), но когда дело касается клочков бумаги, тут ему равных нет!
Я вот сейчас читаю книгу эту... последний раз читала в детстве и воспринимала совсем по-другому, сейчас какие то интересные мысли обнаруживаю, словесные обороты...Может, кому-то что-то приглянется.)
Так что ее и буду по ходу прочтения цитировать)))
"...- Что надобно нам, беднякам? Честную жену и хорошую хозяйку. Где я найду лучше тебя?
-[...] ...можно стать дурной хозяйкой, и нельзя ручаться, что будешь честной женой, если любишь не мужа, а другого...."
"...Поверь мне, искать ссоры с человеком - плохое средство понравиться женщине, которая этого человека любит..."
"...Всегда спешишь быть счастливым, [...] кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью..."
Города, магистрали, снега и болота... Между мной и тобой - буква "и". И всего-то.
"Если тебе когда-нибудь захочется найти такого человека, который сможет одолеть любую, даже самую тяжелую беду и сделать тебя, счастливой, когда этого не может больше никто: ты просто посморти в зеркало и скажи "Привет!" Р.Бах
Милые девушки запомните, что Женщины как яблоки. Самые вкусные висят на самой макушке дерева. Мужчины не хотят лезть на дерево за вкусными яблоками, потому что они боятся упасть и удариться. Вместо этого они собирают упавшие яблоки с земли, которые не так хороши, но зато доступны. Поэтому яблоки на макушке думают, что с ними что-то не так, хотя на самом деле ОНИ ВЕЛИКОЛЕПНЫ. Им просто нужно дождаться того человека, который не побоится залезть на макушку дерева!
(с) неизвестная. Увидела на одном сайте и не могла не опубликовать.
Я знаю в чем я был и не был виноват. Я не могу войти в твой плюшевый ад...(с)
— Я очень люблю закат. Пойдем посмотрим, как заходит солнце.
— Ну, придется подождать.
— Чего ждать?
— Чтобы солнце зашло.
Сначала ты очень удивился, а потом засмеялся над собою и сказал:
— Мне все кажется, что я у себя дома!
И в самом деле. Все знают, что, когда в Америке полдень, во Франции солнце уже заходит. И если бы за одну минуту перенестись во Францию, можно было бы полюбоваться закатом. К несчастью, до Франции очень, очень далеко. А на твоей планетке тебе довольно было передвинуть стул на несколько шагов. И ты опять и опять смотрел на закатное небо, стоило только захотеть…
— Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!
И немного погодя ты прибавил:
— Знаешь… когда очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце…
— Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?
- Хорошо, - вздохнул он. - Будем считать, что ты только моя собака, что ты абсолютно моя собака. Ты редкоприходящая абсолютно-моя-собака. Так и должно быть: друг - это когда он мой друг и больше ничей. А если он еще чей-нибудь друг, значит он мне мало друг или полдруга… даже меньше.
Молчи, молчи, я очень виноват перед тобой. Нельзя поманить и бросить. Нельзя отдернуть уже протянутую руку. Прости меня.
Мы не умеем служить людям,как же мы можем служить Богу?
Переходить должную границу-то же,что не доходить до неё.
Смерть всегда была общим уделом.
Любя,кого вы желаете,чтобы он жил,ненавидя,кого вы желаете,чтобы он умер.Коль скоро вы желаете жизни в то же время желаете смерти-это будет заблуждение.
Посылать на войну людей не обученных-значит бросать их.
Отличное славится не за силу,а за качество.
-Что вы скажете о воздаянии добром на обиду?
-А чем же тогда платить за добро?Следует воздавать справедливостью за обиду и добром за добро.
Если кто знает меня,то не Небо ли?
Не говорить с человеком,с которым можно говорить,-значит потерять человека;говорить с человеком,с которым нельзя говорить,-значит потерять слова.Умный человек не теряет человека и не теряет слов.
Чего сам не желаешь,того не делай другим.
Ошибки,которые не исправляются,-вот настоящие ошибки!
люди,идущие различными путями,не могут работать вместе.
По натуре люди близки дмежду собою,но по привычке-далеки.
Только высшее знание и высшая глупость пребывают неизменными.
Чтобы зарезать курицу,зачем нужен нож,которым режут быков?