От трагедии до фарса - один шаг. Как выяснилось, подавляющее большинство людей обезножели. они не в состоянии сделать этот шаг. Топчутся на месте, моргая в недоумении. только что было смешно, а вот теперь, значит, практически сразу, без предупреждения, без письменного уведомления, уже совсем не смешно. Нет, говорят они, мы так не согласны. вы уж будьте любезны, скажите нам заранее, что мы должны делать в следующую секунду: плакать или смеяться?
Мы подготовимся, настроимся...
Эти люди не живут.
Они все время готовятся и все время не готовы.
Потому что от фарса до трагедии - тоже один шаг.
Хотите банальность? Наша жизнь короче этого шага.
©
читать дальше
У каждого свой свет и своя тьма. Но как только они начинают именоваться с заглавной буквы (или за них это делают фанатики) - Свет и Тьма, Добро и Зло становятся неотличимы друг от друга ни по методам, ни по облику. Я хотел бы никогда не встречаться с ними, когда они в этом жутком обличье.
Мы связаны нитями. Для одного это паутина, для другого - шерсть маминого свитера, для третьего - нити марионетки, а для четвертого - струны арфы. Потому что смысл - не в ответах, а в вопросах. Во всяком случае, мне так кажется.
Почему я не родился философом?
Почему я стал Тартальей?
Риторические вопросы - удел неудачников.
©
"Королева Боль презирает таких ублюдков, - говорил Гишер. - Дружок, если мы не радуемся, когда болит у нас, мы не должны радоваться, когда болит у них. Иначе Королева Боль оставит нас своей милостью. Ты видел прокаженных? У них ничего не болит. Поэтому они разлагаются заживо. Когда проказой страдает не тело, а душа, Королева Боль плачет, уединившись в тайных покоях..."
©
Тетушка Фелиция рассказывала, что в древности марионетки на Борго считались посланцами богов. Их отправляли "вышние", дабы "нижние" помогали людям в их земном пути. Откровенно говоря, я не знаю, чем кукла способна помочь человеку. Дать возможность заработать на жизнь? - пожалуй, это все.
Тем не менее, если верить тетушке, в прошлом царил запрет на уничтожение марионеток огнем или инструментом. Существовал особый обряд погребения, какого не удостаивалась ни одна другая кукла. Марионетку с молитвами бросали в реку, чтобы боги сами разобрались со своей посланницей. Если, прежде чем утонуть, "покойница" долго держалась на воде, считалось, что "вышние" одобряют ее деяния.
Иногда мне кажется, что я не кукольник, а кукла.
Еще держусь на воде.
Еще не утонул.
Знать бы, кто меня одобряет таким образом?
©
Трудно, почти безнадежно ненавидеть господина, который не делает различий между тобой, штурмовым ботом, автопогрузчиком и запасным блоком питания.
Крыша над головой, сытое брюхо, спальные тонус-коконы, "рекомендованный досуг", гарантированная радость труда, отсутствие наказаний, телесных и ментальных, за полной ненадобностью карать и запугивать - сколько людей согласились бы променять свое нищенское существование на "клейменый" рай?
Ты-то чего трепыхаешься, кукольник?
Что, твоя прежняя жизнь была слаще?
Привыкнув к постоянству двух внутренних голосов, маэстро Карла и Гишера, Лючано никак не ожидал, что в глубине души таится еще и третий - вот эта убедительная сволочь, хитрая тварь, во всеоружии беспроигрышных аргументов.
Изыди, беспомощно подумал он.
Хорошо, согласилась сволочь. Но я вернусь, кукольник.
©
Распиши мою жизнь на аккорды, безумный слепой гитарист,
Распиши от начала до коды, безумный слепой гитарист,
Потому что не всякий подхватит на слух и сумеет
Повторить мои дни, мои годы, безумный слепой гитарист...
Это сочинил Венечка Золотой.
Я - не знаток и не любитель поэзии.
Почему тогда меня преследует видение: отложив гитару в сторону, незрячий музыкант, очень похожий на Илью, графского любимца, что-то пишет, не следя за записями, наугад, наобум, и не в цифровом планшете, а косматым пером на желтой бумаге, брызгая чернилами на кривые строки?..
Он пишет, а я жду: перо однажды сменится гитарой, и я наконец услышу...
Что услышу я, Лючано Борготта, прозванный Тартальей?
Успею ли зааплодировать в конце?
©
..Он смотрел и думал о том, насколько мы все любим вымысел. Птица, малыш-альбинос в челноке, чудо-спасение... Иногда кажется, что продадимся с потрохами первому встречному, который предложит сказку поярче, позаковыристей. И, слепые от любви к тому, чего нет, без интереса проходим мимо того, что есть.
Оно ведь есть? - ну и ладно, никуда не денется.
А когда оно девается, и так, что не сыскать, - переводим его в разряд заветных сказок. Раскрашиваем, увешиваем яркими игрушками, заводим вокруг хоровод. И снова начинаем тосковать, хотеть туда, за грань...
Эх, мы.
Неугомонные.
Ненасытные.
Рвущиеся прочь из настоящего, как дети рвутся из-под родительской опеки.
©