Nick Hornby, Fever Pitch, Part II"Я уверен, что в Англии полно ненавистников "Арсенала", которым мой поход к психиатру покажется весьма символичным: мол, отправляющемуся на финал Литтлвудского кубка болельщику канониров не обойтись без предварительной консультации с врачом - пусть расскажет доктору, какой он шизанутый".
"Жизнь никогда не была сплошной победой 2:0 над лидером Лиги после обеда рыбой с гарниром из чипсов"
"Мне могут возразить: играть роль собственного отца со своей матерью - не лучший способ сохранить психическое равновесие. Но признайтесь, все мы когда-нибудь этим забавлялись"
"Как бы то ни было, неудобоваримость Джорджа спасла его от посягательств прессы - наверное, он был последней суперзвездой, которому это удалось (но по непонятным причинам сохранился в дырявой, как дуршлаг, памяти моей матери даже после того, как перестал играть. "Чарли Джордж!" - неодобрительно-туманно бросила она, когда в 1983 году я сообщил, что еду на Хайбери, смотреть игру. Что он для неё значил? Боюсь, я этого никогда не узнаю)"
читать дальше"Чувство сопричастности! Без него невозможно взять в толк, почему в среду вечером люди тащатся в Плимут на малозначимую игру, без него футбол никогда бы не стал бизнесом. Но до каких пределов оно простирается? Парни, объездившие вдоль и поперек всю страну, - кто кому больше "принадлежит" - клуб им, или они клубу? Или старикашка, который забредает на футбол не чаще десяти раз за сезон, но ходит на Хайбери с 1938 года...принадлежит ли клуб и ему, а он клубу? Безусловно. Но прошло ещё несколько лет, прежде чем я это понял; а в то время считал: без боли - не заработаешь. И страдал во всю - трясся на трибунах, ревел в шарф, платил бешеные деньги, потому что считал, что без этого нет удовольствия и надежды на лучшие времена".
"Осенью 1972 произошли перемены. "Арсенал", самый английский (то есть самый мрачный и жесткий) из всех клубов, огорошил нас континентальным поведением и в полудюжине игр в начале сезона продемонстрировал тотальный футбол. (Представьте себе, что госпожа Тэтчер возвращается из Брюсселя и начинает вещать об опасностях ура-патриотизма, и вы поймете всю невероятность превращения)"
"В первый, но, конечно, не в последний раз, я начал думать, что настроение и удача "Арсенала" есть ни что иное, как отражение моих ощущений"
"Доля удовольствия, которую получает болельщик на больших стадионах, основана на мешанине альтруистических и паразитических побуждений, потому что на северной трибуне Хайбери, или на Копе, или на Стэтфорд-Энд, атмосфера возникает благодаря взаимодействия одного со всеми. "Арсенал", "МЮ", и все остальные считают, что люди платят, чтобы увидеть Пола Мерсона или Райана Гиггза, и так оно и есть. Но многие - те, что выкладывают за место по двадцать фунтов, или крутые ребята в привелигированных ложах расстаются с деньгами ещё и для того, чтобы посмотреть на других - на фанов, пришедших увидеть Пола Мерсона (или послушать, как на него орут)"
"В конце концов я понял - понял, что все мои угрозы были абсурдными. С тем же успехом я мог стращать фанатов "Ковентри", что нарожаю для них детей".
"Кто, кроме футбольного болельщика, рассказывая о свадьбе друга, вспомнит, как на грязном поле у кого-то выскользнул мяч? Одержимость предполагает похвальную живость ума".
"Генри разоблачался в пабах донага и закончил свою жизнь в заведении для умалишенных после того, как стащил на станци мешки с почтой и развесил их на деревьях. Вполне понятно, что даже приводящий в изумление Кэвин Киган по сравнению с ним поражал непомерным занудством"
"Если я не ошибался, полагая, что мое охлаждение к футболу было связано с приходом зрелости, значит, эта самая зрелость длилась не больше девяти месяцев, и к девятнадцати годам наступило второе детство".
"Раньше мне казалось, что расти и взрослеть - это два параллельных и независимых от человека процесса. Но теперь думаю, что взросление определяется волей: каждый может решить стать взрослым, но только в определенные моменты жизни".
"Может, и мы можем отмечать окончание ещё одного гнетуще-неудачного сезона, нечестное судейство, неудачные пасы назад и ужасные передачи вперед?"
"Целый год я жил под угрозой того, что Лиам Брэди перейдет в другой клуб. Так американские подростки в конце 50-60 ждали неминуемого Апокалипсиса"
"Через семь месяцев после того, как нашего Брэди похитил Ювентус, моя девушка ушла к другому - настоящий удар в середине первого унылого пост-лиамовского сезона. И хотя я прекрасно понимал, какая потеря болезненнее - уход Брэди расстроил и опечалил, но, слава Богу, не вызвал бессонницы, приступов тошноты и безутешной горечи двадцатитрехлетнего сердца, - он и девушка странным образом соединились в моем сознании. Они оба - и Лиам и Утраченная Любовь - ещё долго не давали мне покоя, лет пять или шесть, так что неудивительно, что один призрак растворился в другом.(...) Нам так и не удалось подобрать Лиаму настоящую замену, но мы нашли несколько человек, обладавших различными достоинствами. Потребовалось немало лет, прежде, чем я понял, что этот способ побороть горечь утраты, ничем не хуже других".
"Футбольные команды необыкновенно находчивы, если хотят заставить страдать своих болельщиков"
"Целый месяц до этого я молился: "Господи, избавь нас от участия в игре Гаскойна". Вот, в чем отличие футбола от театра: разве какой-нибудь театрал пожелает, чтобы звезда не участвовала в спектакле?"
"-Я - болельщик Арсенала! - представляясь трудным второклассникам, заявил я поставленным учительским голосом.
-Во придурок! - загундосили они в ответ"
"В своем воображении я всё ещё на 20 лет моложе, чем О’Лири, и на 10 лет моложе, чем все 24-х летние. Но они делают вещи, которые я уже не могу делать… И иногда мне кажется, что если бы я заколотил гол в ворота, что у западной трибуны, а потом бы побежал, раскинув руки, к своим беснующимся от восторга фанатам… Тогда… Тогда я думаю, что смог бы наконец распрощаться с детством"
"Моя нескончаемая депрессия рвалась наружу, а происходившее на Хайбери напоминало ночные кошмары. Но это ещё не все: я, как всегда, хотел, чтобы "Арсенал" мне показал, что плохое - не вечно, что есть возможность сломать стереотип, и черная полоса близится к концу. А "Арсенал" словно бы задался целью демонстрировать обратное: мол, пропасть - это навсегда".
"Футбол - не развлечение, и не способ ухода от действительности, а особый мир. Я почувствовал себя отмщенным".
"Нигде, кроме футбольного стадиона, вы не сыщете другого места,где бы смогли настолько же ощутить себя в самой гуще событий. Вы можете сидеть в ночном клубе, смотреть спектакль или фильм, наслаждаться едой в каком угодно ресторане, но в ваше отсутствие жизнь за стенами идет своим чередом. А вот когда я нахожусь на стадионе, мне кажется, что все вокруг замирает в ожидании финального свистка"
-
-
03.02.2009 в 19:19-
-
03.02.2009 в 22:55-
-
03.02.2009 в 23:30