- Почему они за несколько десятков лет умудрились отстроить город так, будто и не было войны? А у нас до сих пор можно найти развалины того времени. А если что и воссоздали, то так, что не поймешь, сколько этому городу лет - пять или пятьсот.
- Ну и черт с ними! - ни с того ни с сего рассердился Орел. - Пусть подавятся. Честно говоря, они меня совсем не волнуют. Мне здесь не жить. А за то, что будет дальше у нас, мы с тобой тоже несем полнейшую ответственность как государственные люди.
- Э-э-э, с чего это ты вдруг в философию ударился? - удивился Петров. - Нам думать нельзя, Игорь. Мы - машины, а ей думать вредно. Нас чему учили? Выполнению приказа любым способом и умению выжить ради выполнения этого приказа!
- А если командуют умереть?
- Значит, умрем. Что тебе не нравится? Меня, например, все устраивает.
- Хорошая собака, Сурен, - назидательно произнес Алекс, - иногда лучше плохой жены. И наоборот.
Она не знала, что такое выполнять приказ. И, если честно, она не знала, что такое родина. Так случилось. Если человек родился и рос в одной стране, взрослел в другой, а учился и работал в третьей - где тут родина? Все три? Или ни одной?
Настя была уже западным человеком и искренне полагала, что родина там, где тебе хорошо и интересно.
И комиссара вдруг посетила странная мысль о том, что люди всегда остаются верными своим интересам, независимо от того, кто находится у власти: фашисты Миклоша Хорти, коммунисты Яноша Кадара или нынешние демократы, которые вчера еще были коммунистами, а завтра, может быть, снова станут фашистами. Люди всегда живут по-своему. Так было и так будет.
- Если ты не поможешь мне умереть, я обязательно выживу, - обнадежила его Настя и повесила трубку.
-
-
11.10.2012 в 16:59-
-
12.10.2012 в 13:46