Цитата

[Imp.]

Милан Кундера. "невыносимая легкость бытия"



- Меня похоронили, - рассказывала она ему. - Меня уже давно похоронили.

Ты ходил ко мне каждую неделю. Ты всегда стучал в могилу, и я выходила

оттуда. Глаза у меня были полны земли.





Ты говорил: "Ты же так ничего не видишь" - и вынимал из глаз землю.

А я тебе говорила: "Я все равно не вижу. У меня ведь вместо глаз дыры".

А потом однажды ты уехал надолго, и я знала, что ты с какой-то чужой

женщиной. Проходили недели, а ты не появлялся. Я боялась тебя пропустить и

поэтому совсем не спала. Наконец ты снова постучал в могилу, но я была так

обессилена целым месяцем бессонных ночей, что долго не могла к тебе выйти.

Когда наконец мне Э1 о удалось, я увидела, что ты разочарован. Ты сказал,

что я плохо выгляжу. Я чувствовала, что я страшно не нравлюсь тебе: у меня

впалые щеки и резкие движения.

Я извинялась перед тобой: "Не сердись, я ведь не спала все это время".

И ты сказал притворным, успокоительным голосом: "Вот видишь. Тебе надо

отдохнуть. Хорошо бы тебе взять на месяц отпуск".

А я прекрасно понимала, что ты имеешь в виду под этим отпуском. Я

знала, что целый месяц ты не захочешь меня видеть, поскольку будешь с

какой-то другой женщиной. Ты ушел, а я спустилась вниз в могилу, зная точно,

что снова не буду целый месяц спать, боясь пропустить тебя, и что когда ты

придешь спустя месяц, я стану еще безобразнее, чем сегодня, и ты еще больше

во мне разочаруешься.

Он никогда не слышал ничего более мучительного, чем этот рассказ.

Он сжимал Терезу в своих объятиях и, чувствуя, как она дрожит всем

телом, думал о том, что ему не под силу вынести свою любовь.

Пусть земной шар содрогался бы от взрывов бомб, пусть его родину что ни

день разоряли бы другие орды, а всех жителей с соседней улицы волокли бы на

казнь - все это легче было бы ему вынести, чем решиться на признание. Печаль

же, скрытая в одном Терезином сне, была для него непереносима.

Он старался погрузиться в глубины сна, о котором она ему рассказала. Он

представлял себе, как он гладит ее по лицу и незаметно для нее выбирает

землю из глазных впадин. Потом он слышал, как она говорит ему эти

невообразимо мучительные слова: "Я все равно не вижу. Вместо глаз у меня

дыры".

Сердце сжималось у него так, что казалось, вот-вот разорвется. Тереза

снова спала, но он не мог уснуть. Он представлял себе ее смерть. Она мертва,

и снятся ей ужасные сны; но поскольку она мертва, он не может ее разбудить.

Да, это смерть: Тереза спит, снятся ей ужасные сны, и он не может ее

разбудить.